Эдуард Лимонов: «Что за участь такая у человека — умереть?»

Литература создаётся личностями, уверен Эдуард Лимонов. Но таких — единицы, и многое из того, что пишут авторы сегодня, недостойно внимания. Своими взглядами писатель, публицист и политик поделился с красноярскими поклонниками, их оказалось немало. Лимонов стал самым звёздным участником Всероссийского литературного фестиваля “Книга. Ум. Будущее — 2017”, который прошёл в Красноярске четвёртый раз.

— Эдуард Вениаминович, писатель Лимонов, который когда-то написал “Это я, Эдичка”, и сегодняшний публицист, политик Лимонов — один и тот же человек? Или со временем у Вас поменялись воззрения на жизнь и литературу?

— Один, разумеется. Ничего не изменилось. Я статьи пишу чёрт знает сколько лет. Раньше было сложнее выпускать книги, проще — статьи. Первая моя книга статей “Исчезновение варваров” в России появилась в 1992 году. Так что за плечами уже четверть века публицистики. Я — журналист с огромным опытом, работал во множестве изданий, в том числе и французских и англоязычных, писал для сербских и голландских СМИ. Журналистика всегда была параллельной стезёй.

— А писатель должен быть публицистом?

— Всё зависит от того, есть ли у человека талант журналистский. И опять же — от бытовых и финансовых обстоятельств. Литература, как правило, приносит немного денег, а за политические статьи неплохо платят, по крайне мере, мне. Сейчас я пишу, как минимум, три статьи в неделю. Публицистика — это не низший жанр, в статье также можно выложиться и многое выразить, так что я не презираю журналистику, считаю достойной профессией, вообще не каждому дано писать.

— Почему у нас в стране появилась такая негативная волна по поводу тех или иных произведений — книг, фильмов, спектаклей, картин? Взять хотя бы тандем Поклонская — Учитель. За что взъелась некая общественность на ещё не вышедший фильм “Матильда” Алексея Учителя?

— Непонятно, в чём тут сыр-бор. Схлестнулись два, по сути, монархиста. Поклонская — монархист, да и Учитель, решивший написать портрет юного царя, тоже. Проблемы нет: можно выбрать, какой образ Николая тебе ближе или сразу оба. Но запреты — это варварство. Чего ради что-то запрещать? Пускай существуют оба взгляда на личность, историю.

Но вообще-то вытаскивать на свет белогвардейских героев во главе с царём очень опасно. Посмотрите, что случилось на Украине, где достали параллельных героев, создав альтернативный иконостас… Стали верить в других богов и убивать старую советскую идеологию.

— Писателя Сергея Довлатова сегодня считают чуть ли не культовой фигурой, писателем, правдоподобно и виртуозно отразившим советскую эпоху и судьбу литератора-эмигранта. Вы были знакомы с Довлатовым, вместе работали в Америке. Как относитесь к его творчеству?

— Считаю, что популярность не всегда лакмусовая бумажка чего-то лучшего. Публика выбирает Довлатова, потому что он — банальный. Он — не крупный писатель, ничего не открыл, он — за всё хорошее, против всего плохого. Довлатов никогда не принимал крайних позиций, юмор его упрощённый. Я его никогда серьёзно не воспринимал, ни при жизни, ни впоследствии. У меня никогда не было желания его читать — есть куда более интересные свидетели того времени и той обстановки. Литература создаётся личностями, их немного, Довлатов к ним не относится.

Сейчас вообще много различной литературы, книги печатают легко, писателем может стать каждый — профессия обесценена. Вообще как таковую профессию “писатель” ввела советская власть, когда создали похабное Переделкино и завели оплачиваемых авторов. На самом деле писатель — это тот, кому есть что рассказать первым. Среди первых литераторов, например, был Юлий Цезарь, написавший “Записки о галльской войне”. Ему было о чём писать, а сейчас авторов — миллионы по всему миру, эти люди не ведут галльских войн, и свои книги они высасывают из пальца — какие-то страдания, детство колченогое…

— Почему одни люди способны жить спокойно, не лезть на рожон, постоянно идти на компромисс, а другие, в том числе Вы, постоянно движимы какой-то идеей, находятся в состоянии борьбы?

— Наверное, у каждого человека свой темперамент. Что двигает? Понимание несовершенства этого мира. В России, например, есть дико богатые и дико бедные люди. Только одно это может возмущать и являться стимулом для творчества. Дом российского, а тем более советского государства строили все, а почему одни имеют привилегии, деньги, а другие — ничего. Одни покупают острова, принадлежащие Онассису, другие — еле-еле сводят концы с концами. Уголовный кодекс у нас отвратительный… Множество всяких несправедливостей. И надо что-то делать, но этим никто не занимается. Тот, кто может жить спокойно — недалёкие, пещерные люди, которые набили брюхо, и больше им ничего не нужно в жизни.

Есть также масса других глобальных несправедливостей. Например, никто никогда не устранит смерти. Это ли не повод для восстания против смерти: что за участь такая у человека — умереть? Даже если все государства на Земле станут более или менее благостными местами, но смерть-то никто не отменял. Человек не будет никогда доволен — в этом его суть.

— А есть ли сегодня такое государство в мире, в котором социальные и экономические условия относительно справедливы и логичны?

— Меня интересует в данном случае моя страна. Другие страны, может быть, и подходили мне, но я же не англичанин, не француз, не турок.

— Одна из Ваших программных идей, касаемых обустройства России, — перенос столицы из Москвы в Сибирь.

— Я не предлагал определённого места. Москва была столицей маленького княжества в Европе. Невозможно в XXI веке ходить и представлять, что мы живём в Московском княжестве. Россия давно выросла из него. Даже Пётр Первый это хорошо понимал и основал новую столицу — Петербург. Но местоположение города он определял исходя из тогдашнего мироустройства — выход в море для континентальной России был очень важен. Столицу в современном мире там нельзя держать — блокада Ленинграда это наглядно показала. Зато нам остался великий город, самый лучший в России.

Сегодня наша территория настолько расширилась, что большая часть государства находится за Уралом. Из 145 миллионов населения России за Уралом живёт 23 миллиона. Это никуда не годится — у нас просто отберут незаселённую территорию. Нужна столица в центре страны, на обжитых землях. Во-первых, её расположение влияет на развитие и освоение окружающих территорий. Во-вторых, иметь столицу, которая, как Москва, находится в достижимости шестичасового перехода натовских танков, — более чем недальновидно. Нонсенс и в том, что у нас верховный орган государства находится в средневековой крепости, построенной итальянцами. Мне кажется, что вся эта пыль веков действует на нашу ментальность, тянет в средневековье.

Думаю, что место для новой столицы России — где-то в районе южнее Транссибирской магистрали. Неоднократно звучало предложение перенести столицу в Новосибирск. Но я против. Столицу нужно основывать на пустом месте, руководствуясь тщательным выбором и анализом, чтобы было возможно организовать новую современную инфраструктуру. Существующие же города, построенные даже в ХХ веке, не дадут этого сделать. Не сомневаюсь, что перенос столицы из Москвы будет осуществлён.

Досье

Эдуард Вениаминович Лимонов (настоящая фамилия — Савенко), русский писатель, поэт, публицист, политический деятель. Родился в 1943 году в Дзержинске Нижегородской области. Трудовую деятельность начал в 17 лет. Работал грузчиком, монтажником-высотником, строителем, сталеваром, завальщиком шихты, обрубщиком, книгоношей в книжном магазине. Стихи начал писать в 1958 году. С 1967-го по 1974 год проживал в Москве. В начале 1980-х занялся прозой, журналистикой. В 1974 году эмигрировал из СССР и жил в США. В 1980 году переехал во Францию, получил гражданство этой страны (вышел из гражданства в 2011 году в связи с выдвижением своей кандидатуры в президенты РФ). В начале 1990-х восстановил российское гражданство и возвратился в Россию, где начал активную политическую деятельность. Самое известное и скандальное литературное произведение Эдуарда Лимонова — “Это я, Эдичка”, изданное в 1979 году. Он автор книг “Дневник неудачника”, “Подросток Савенко”, “У нас была великая эпоха” и “Молодой негодяй”, “Другая Россия” и др.