Неотложка

Михаил Масчан: «Это единственный способ спасти жизнь»

В среднем шесть детей в нашем крае ежегодно нуждаются в высокотехнологичном виде медицинской помощи — трансплантации костного мозга. Она эффективна при лечении злокачественных новообразований, заболеваниях крови, патологий иммунной системы и других тяжёлых недугах. Скоро этот вид помощи будет оказываться и в Красноярском крае.

Михаил Масчан: «Это единственный способ спасти жизнь»

В среднем шесть детей в нашем крае ежегодно нуждаются в высокотехнологичном виде медицинской помощи — трансплантации костного мозга. Она эффективна при лечении злокачественных новообразований, заболеваниях крови, патологий иммунной системы и других тяжёлых недугах. Скоро этот вид помощи будет оказываться и в Красноярском крае. О том, как ведётся работа по созданию в нашем городе межрегионального центра трансплантации костного мозга — сложного и очень важного для всей страны проекта, “Городским новостям” рассказал заместитель генерального директора Национального медицинского исследовательского центра детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Дмитрия Рогачёва, доктор медицинских наук, профессор Михаил Масчан.

— Михаил Александрович, в чём особенность и сложность этой технологии?

— Технология пересадки кроветворных стволовых клеток существует более пятидесяти лет. Она сложна и с технической точки зрения, и с ресурсной, и с организационной. Технология достаточно длительная и включает несколько этапов: амбулаторный, стационарный, когда необходима в том числе и реанимационная помощь. Это вид медицинской помощи требует доступа к современным лекарственным препаратам и лабораторным технологиям. По сложности организации это отчасти “космическая” технология, одна из самых дорогостоящих в мире.

Особенность процедуры в том, что в ряде случаев она является излечивающей для пациентов, которым нельзя помочь другим способом. То есть это единственная возможность спасти жизнь. При условии, что она прошла успешно, пациенты, особенно в педиатрии, получают полное выздоровление.

— Расскажите, пожалуйста, чуть подробнее об истории развития технологии. С чего всё начиналось?

— С экспериментов на мышах. Было установлено, что опухоли чувствительны к высоким дозам облучения и химиотерапии. Стало понятно, что опухоль может исчезнуть, однако при этом происходит необратимое повреждение клеток костного мозга и животное погибает от осложнений химиотерапии. Тогда появилась идея провести высокодозную терапию, а потом заменить поражённый костный мозг тканями другого животного. Но у лабораторных мышей всё было достаточно просто, поскольку они генетически идентичны и у них нет трансплантационного барьера. У людей же есть иммунная система, которая отторгает чужие клетки. Потребовалось время, чтобы специалисты научились делать так называемое тканевое типирование — находить молекулы, по которым мы все друг от друга отличаемся. Собственно подбор донора по тканевой совместимости стал первым шагом к успеху. Сначала технологией трансплантации костного мозга владели единичные клиники во всём мире, сейчас их несколько сотен. Ежегодно во всём мире делается примерно 50 тысяч пересадок. На планете сейчас живёт более миллиона людей, которые когда-то перенесли пересадку костного мозга.

— Почему именно Красноярск был выбран для участия в проекте “Трансплантация костного мозга в регионах”?

— Потребность в трансплантации у детей в России примерно 900—1000 пересадок в год. Сейчас технологии доступны только в федеральных центрах — в клиниках Москвы и Санкт-Петербурга — там делается большая часть процедур. Единственный полноценный трансплантационный центр за пределами столичных городов находится в Екатеринбурге на базе областной детской больницы. По нашим оценкам, дефицит сегодня составляет тридцать — сорок процентов. Думая над решением проблемы, мы рассматривали разные варианты. Увеличить мощность действующих федеральных центров уже физически невозможно. Встал вопрос, чтобы поддержать региональные центры.

Два года назад, когда благотворительный фонд рассматривал возможности развития программы, первой клиникой, получившей поддержку, был как раз Екатеринбург. Но к этому времени там уже была сформирована база. Второй клиникой, с которой завязалось сотрудничество, стал красноярский краевой центр охраны материнства и детства. На тот момент со стороны главного врача учреждения и министерства здравоохранения были проявлены очень большое внимание и поддержка этого проекта. Отмечу, что его реализация невозможна на уровне частной инициативы — открытие, например, на базе отделения. Такие проекты должны быть поддержаны на самом высоком уровне. Причём речь идёт не только о финансировании, хотя, безусловно, оно является базой. Прежде всего это готовность руководителей здравоохранения решать и какие-то спорные вопросы. У нас до сих пор нет закона, регламентирующего порядок трансплантации костного мозга, и нужна воля руководства, чтобы помогать врачам. Что касается красноярского центра, пока мы в самом начале пути. Перед нами стоит очень сложная и важная задача. Сейчас планируется ремонт в отделениях, обучение специалистов, подготовка лабораторных служб.

_— А как сейчас помогают пациентам регионов, где нет таких центров? _

— На сегодняшний день процедура выполняется в семи федеральных клиниках, существует система квот. Россия огромная страна, и неправильно, что всем пациентам необходимо ехать на лечение за тысячи километров. В идеале люди должны лечиться рядом с домом и не отрываться надолго от семьи. Но чтобы клиника успешно работала, необходимо делать от двадцати пересадок в год. Обеспечить поток, который необходим специалистам для наработки опыта, может приём пациентов из других регионов. Я думаю, Красноярск, как середина России, центр Сибири, может стать таким местом.

И в любом случае реализация проекта даст возможность создать высококлассное отделение гематологии, что принесёт огромную пользу краю.

— Какова потребность процедуры в Красноярском крае?

— Она определяется из расчёта четыреста пересадок в год на 10 миллионов человек. В Красноярском крае три миллиона жителей, значит, это примерно 100—150 пересадок в год. Речь идёт и о детях, которых меньше, и о взрослых.

— Существуют разные виды трансплантации костного мозга, какой будет доступен пациентам нового красноярского центра?

— Каждый вид предназначен для определённых болезней. При каких-то необходима аутологичная пересадка, когда из организма пациента извлекаются кроветворные клетки, после ему даётся высокодозная химиотерапия и потом возвращаются клетки костного мозга.

Аллогенная — пересадка от донора. Костный мозг — это возобновляемая ткань. Донор, который его сдал, условно говоря, ничего не потерял. Он просто поделился драгоценной тканью с пациентом. Поэтому сейчас развивается волонтёрское, неродственное донорство.

Все, кто только приступает к освоению технологии, начинают с аутологичной. С опытом уже приступают к аллогенной.

— Есть убеждение, что в зарубежных клиниках уровень владения такой технологией и лечения выше…

— Не покривлю душой, если скажу, что для той области медицины, в которой я работаю — детской онкологии и гематологии, результаты работы крупных федеральных центров ничуть не ниже успехов мировых клиник.

В тему:

Отделение трансплантации костного мозга у детей на базе краевого центра охраны материнства и детства будет функционировать как межрегиональный центр для 13 территорий Сибирского федерального округа. Здесь планируется проводить до пятидесяти операций пересадок костного мозга в год. Центр создаётся в рамках проекта “Трансплантация костного мозга в регионах”. Инициатором проекта является благотворительный фонд “Подари жизнь”, кураторами выступают специалисты Национального медицинского исследовательского центра детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Дмитрия Рогачёва. Он является ведущим медицинским центром Российской Федерации, где внедряются самые передовые технологии терапии гематологических, онкологических и иммунологических заболеваний у детей.

Михаил Масчан побывал в Красноярске в качестве эксперта межрегиональной конференции, посвящённой перспективам использования клеточных технологий в гематологии и онкологии.

Планируется, что первых пациентов новый центр примет в 2020 году.

Опыт:

Квалифицированную специализированную помощь детям до 18 лет из нашего края и соседних регионов, страдающим онкологическими и гематологическими заболеваниями, оказывают в онкогематологическом отделении краевого клинического центра охраны материнства и детства. За год в стационаре осуществляется более 600 госпитализаций детей.

В дневном стационаре около 300 пациентам в год проводят основные и поддерживающие курсы химиотерапии. Здесь же дети могут проходить и дистанционное обучение. Ежегодно в крае выявляется 80—85 первично заболевших злокачественными образованиями детей, из них лейкозов 28—30 случаев, лимфом 10—12, опухолей различных локализаций 40—45 случаев. Сегодня ремиссия при остром лимфобластном лейкозе составляет 85 процентов. Ранее эти показатели не превышали и 20 процентов.

НОВОСТИ КРАСНОЯРСКА