Ручное управление

Признаться, активно освещая игры “Енисея” в период последнего расцвета нашей команды в конце 90-х — начале 2000-х годов, поймал как-то себя на мысли, что регулярные претензии главного тренера и ведущих красноярских игроков в адрес несправедливого арбитража стал воспринимать как поднадоевшие оправдания. Не пошла игра — готовь гневный спич об ангажированности судейского корпуса. По крайней мере, во всеобщий заговор против “Енисея” верить не хотелось, а причины неудач, предполагал, нужно искать внутри своего коллектива.

Однако со временем такое отношение к происходящему на послематчевых пресс-конференциях пропало. Потому что все чаще подтверждение произносимых слов находилось на поле и вокруг него. Сама собой выкристаллизовалась непререкаемая, как и положено ей, аксиома: “Чем сильнее “Енисей”, тем больше его душат”. И производная от этой нехитрой формулы: “Успешное распутывание красноярскими хоккеистами судейских узлов влечет за собой увеличение степени наглости арбитров”. Да, так было. Каждый болельщик без труда припомнит не менее пяти, а то и десяти подтверждений сказанному.

А потом, после увольнения с тренерской должности “Енисея” Сергея Ломанова и перехода в другие клубы ведущих игроков, все фокусы от иллюзионистов в полосатых фуфайках исчезли как бы сами собой. Нонсенс? Нет, лишь подтверждение обозначенной выше аксиомы — просто “Енисей” без удаленного по врачебной ошибке стержня враз стал слабым, беззубым и некрасивым, как измученный цингой исследователь северных морей.

Так кто же у нас в стране не любит сильный “Енисей”? Сразу оговорюсь, что выражаю сейчас исключительно свою точку зрения, к официальной позиции красноярского клуба никакого отношения не имеющую, а потому претендующую только лишь на статус субъективного авторского мнения. Лавры чемпионского клуба из Сибири давно и мучительно не дают покоя Кемерову. Не всему городу, конечно, а некоторым из его уроженцев, страстно желающих видеть свой “Кузбасс” на вершине хоккейного Олимпа. Настоящая черная зависть. Это и работа с судьями, и переманивание красноярских игроков, и много всякой подковерной игры на уровне национальной федерации бенди, где уже много лет верховодит единоличный монарх, борец с любой критикой в свой адрес и тормоз развития этого вида спорта Альберт Поморцев. Кемеровчанин, кстати.

Есть и еще одна особая для нашего города фигура на хоккейной орбите — тренер Владимир Янко. Этот мастер эпатажа и моральный двойник героя Олега Басилашвили в фильме “Служебный роман” — замдиректора Самохвалова всю свою жизнь пытается превознестись в ранг величайших наставников, не гнушаясь собственные, по-настоящему высокие, достижения разбавлять откровенно подлыми подножками конкурентам. Казалось бы, чего там: радуйся своим заслугам, достигай новых вершин, совершенствуйся, но… Видимо, ненасытной змеюкой сладко сосет его сердце чувство нереализованного удовлетворения от того, что где-то еще в этом временном измерении существуют Команда и Тренер. Другой тренер, не он.

На этой почве нелюбви к красноярскому “Енисею” Янко и Поморцев сошлись давно. Нет, конечно, у них и без того налажен добротный творческий союз — Владимир Владимирович не раз выручал федерацию, возглавляя сборную страны и завоевывая с ней все возможные трофеи. И специалист он отменный. Вот только методы его работы отторгают всенародную любовь. Во многом еще и потому, что он талантливым, но бедным не помогает, а сотрудничает только лишь с выдающимися и богатыми. Да и судьи у него, судя по всему (достаточно хотя бы вспомнить противостояние “Енисея” и архангельского “Водника” на стыке тысячелетий), болтаются на короткой лесочке.

В 2008 году эталонно развитая интуиция Владимира Янко подсказала ему, что в столичном “Динамо” грядет череда перемен: прежний костяк команды стремительно стареет, через год-два неминуемо начнется процесс смены поколений, почти всегда сказывающийся на сиюминутных результатах, а потому — пора уходить в другой клуб. И вот интересы сразу нескольких сторон сошлись воедино: Янко принялся за почти уже готовое монументальное полотно под названием кемеровский “Кузбасс”, которому все последние годы для приобретения истинной аукционной ценности не хватало лишь нескольких гениальных мазков великого художника. Правда, первое же серьезное прикосновение кистью обернулось жирной кляксой — как раз в том самом месте, где прежний, “доянковский”, “Кузбасс” старательно пытался забелить выстроившиеся в слово “репутация” предгрозовые облака. Второй тайм красноярского поединка против “Енисея” еще долго будет проступать сквозь свежие слои на кемеровской картине Янко. Это пятно с симпатичного в целом полотна можно будет только соскрести.