Плесень спасла человечество

От чумы, холеры, оспы погибло больше людей, чем от всех войн

Те, кто бывал в Европе, вероятно, обращали внимание на обелиски жертвам эпидемий чумы, находящиеся на центральных площадях таких крупных городов, как например, Вена. Они красноречиво напоминают живущим о тех страшных эпидемиях, которые всего несколько сотен лет назад жутким образом опустошали Европу.

Во все времена инфекция была самым страшным бедствием человечества. Тихим, коварным, смертельным. «Труднее всего победить врага, которого не видишь», - говорили древние. Так было и здесь: как можно было сражаться с тем, кто в миллионы раз меньше тебя? Его не было видно и не было слышно, его не могли ощутить на ощупь, у него не было ни вкуса, ни запаха, ни цвета. Враг подкрадывался беззвучно и так же беззвучно убивал… Ученые подсчитали: от чумы, холеры, оспы погибло больше людей, чем от всех войн!

____Еще в древней Греции во время Пелопонесской войны между Афинами и Спартой древний историк Фукидид описывает «афинский мор» - крупную эпидемию чумы. В Библейские времена чума и другие инфекционные болезни представляли не меньшую опасность. Так, широко известно повеление Божье в Книге Второзакония: «...не ешьте из жующих жвачку... верблюда, зайца и тушканчика: потому, что... нечисты они для вас: не ешьте мяса их и к трупам их не прикасайтесь». Однако мало кто знает, что этот запрет воплощал в себе высочайшую Божью заботу о людях - он был чётко направлен на предотвращение элементарного и трансмиссивного заражения чумой. Другой Библейский запрет - «не ешьте... и свиньи, потому что... нечиста она для вас» - был связан с профилактикой трихинеллеза - не менее серьёзного инфекционного заболевания. Чума и другие инфекционные заболевания свирепствовали в Европе, в Японии, на Ближнем Востоке. Свирепствовали они в Украине и в России. Кровохарканию предшествовала острая боль в груди, затем следовали жар, обильный пот, озноб. Через три дня наступала смерть. Смертность была ужасной: мёртвых не успевали хоронить, в одну могилу хоронили по 5-10 трупов - вымирали целые города.

Трудно себе представить как жуткие сцены этих повальных эпидемий, так и то, что ещё в начале XX века, когда братья Райт запускали первый самолет, а Альберт Эйнштейн работал над своей теорией относительности, люди лечили болезни кровопусканием, порошками из высушенных животных и всякой другой бессмыслицей. А во время Первой мировой войны начался настоящий кошмар: из-за незначительных ранений людям ампутировали руки и ноги - врачи были бессильны против инфекции. В наше время, когда в любой аптеке можно купить быстродействующее средство против простуды и гриппа, а сами эти болезни кажутся нам лишь небольшим неудобством, отвлекающим от работы или учёбы, трудно поверить, что ещё в конце XIX века грипп считался смертельным заболеванием. А ведь это было, было…

____Вероятно, человечество так бы и осталось бессильным перед своими микроскопическими убийцами, если бы не чудесное Божье провидение в жизни одного шотландского учёного, изменившее весь ход истории… Александр Флеминг появился на свет 6 августа 1881 года, став восьмым ребёнком в семье фермеров. В пять лет Алек пошёл в школу. В 1908 г. он выдержал университетские экзамены, не прекращая работы в бактериологической лаборатории. Флеминг занялся поиском вещества, способного убивать микробы. Первым открытием на этом пути стал лизоцим. Лизоцим - антисептик, присущий самому человеческому организму. Например, слёзы, которые содержат лизоцим, являются прекрасным антибактериальным средством, естественным образом защищая наши глаза от микробных опасностей. Кстати, именно опыты со слезами помогли Флемингу открыть лизоцим. Один из его коллег позже вспоминал: «Мы срезали с лимона цедру, выжимали её себе в глаза, после этого пипеткой набирали слёзную жидкость и переливали её в пробирку». Именно таким мучительным способом было определено, что в слезах содержится вещество, способное убивать с удивительной быстротой некоторые микробы. У этого открытия Флеминга оказалось весьма перспективное будущее: лизоцим незаменим при предохранении продуктов питания от гниения. Кроме того, лизоцим широко применяют при кишечных и глазных заболеваниях. И все же он был бессилен против серьёзных болезнетворных бацилл.

Флеминг продолжал серьёзно работать. Современники сравнивали его по преданности делу с такими подвижниками, как Галилео Галилей и Джордано Бруно, ради истины пожертвовавшими жизнями. Лишь в 1928 году он, сам того не подозревая, вплотную приблизился к главному открытию своей жизни. А произошло это так. В отличие от своих аккуратных коллег, очищавших чашки с бактериальными культурами после окончания работы, Александр не выбрасывал культуры по две-три недели, пока его лабораторный стол не оказывался загромождённым 40 или 50 чашками, и лишь тогда принимался за уборку. Не удивительно, что, делая уборку в очередной раз, он увидел, что многие культуры были испорчены пушистой, похожей на шерсть котёнка, плесенью. Но вместо того чтобы выбросить испорченные культуры, Флеминг стал внимательно изучать их. Он вдруг заметил, что колонии стафилококков вокруг плесени растворились, и вместо жёлтой мутной массы виднелись капли, напоминавшие росу.

Это явление страшно заинтересовало Флеминга. Теперь необходимо было определить вид плесени. Занявшись исследованием, Флеминг установил, что его чудодейственная плесень относится к «Penicillium Notatum», виду, который был впервые найден на сгнившем иссопе (полукустарниковом растении, содержащем эфирное масло). Видя такой поворот событий, Флеминг, как глубоко верующий человек, радостно воскликнул: «Окропи меня иссопом, и буду чист» (слова из 50-го Псалма Библии). Таково было первое в истории упоминание о пенициллине. Во время Второй мировой войны чудодейственную плесень, огромное значение которой теперь не подлежало сомнению, нужно было спасти от бомбардировок. Ради этого Флеминг и ещё двое ученых из Оксфорда пропитали коричневой жидкостью подкладки своих пиджаков. Достаточно было, чтобы хоть один из них спасся, и он сохранит на себе споры, а благодаря этому сможет вырастить новые культуры.

Уже в 1943 г. американские компании наладили производство пенициллина, которым тут же воспользовалась армия и дала заказ на сто двадцать миллионов единиц препарата. Раненым перед операцией кололи пенициллин, после чего у большинства бойцов раны рубцевались без всяких осложнений и нагноений, без повышения температуры. Пенициллин показался видавшим виды полевым хирургам настоящим чудом. Вскоре весь мир заговорил о чудодейственном средстве. Действительно, пенициллин спасал безнадежных. За всю историю человечества не было в мире лекарства, которое спасло столько жизней. Открытие пенициллина, а затем и других антибиотиков, произвело настоящую революцию в лечении болезней: пенициллин победил самые злые инфекции, продлив тем самым среднюю продолжительность человеческой жизни на тридцать пять лет - с сорока лет в XVIII веке до семидесяти пяти в конце XX.

Пожалуй, самым удивительным во всей этой истории является то, что ни другие учёные, ни сам Флеминг не могли объяснить, каким образом могло сложиться стечение ряда обстоятельств, столь невероятных, что в них почти невозможно поверить, приведшее в итоге к грандиозному открытию. А дело вот в чём. Споры плесени пенициллина, с которой Флеминг столкнулся впервые в своей лаборатории, вероятно, влетели через окно. Позже, однако, выяснилось, что плесень, которой оказалась заражена культура, относилась к очень редкому виду Penicillium (из тысяч известных плесеней лишь одна содержит пенициллин), и именно она попала в лабораторию. Флеминг оставил ставшую впоследствии знаменитой чашку с плесенью на лабораторном столе и уехал отдыхать. Наступившее в Лондоне похолодание создало благоприятные условия для роста плесени, а наступившее затем потепление - для бактерий. Если бы не этот перепад температур, Флеминг опять-таки никогда бы не сделал своё знаменитое открытие. Но это еще не всё. Великое открытие так и осталось бы «лежать на полке» никем не замеченным, если бы не ещё одна случайность: другой учёный Чейн ненароком столкнулся в коридоре с медсестрой, которая несла какие-то бутылки с мутновато-зелёной жидкостью. Это была «плесень Флеминга», которой никто не занимался. Чейн попросил подарить ему эти бутылки - так были начаты опыты над выделением чистого пенициллина…

До конца своей жизни Флеминг усматривал в этом невероятном стечении обстоятельств Божью руку, которая позволила появиться на свет величайшему открытию, спасшему миллиарды жизней и подарившему каждому человеку в среднем тридцать пять дополнительных лет жизни. Александр Флеминг никогда не считал изобретение пенициллина своей заслугой, полагая, что он явился лишь случайным наблюдателем того, что сотворил Бог. Впрочем, как отмечал Пастер, судьба одаривает только подготовленные умы.